Кто в море хозяин?

Совсем недавно о территориальных спорах в Южно-Китайском море знали лишь те, кто всерьез интересуется событиями в Юго-Восточной Азии. Сейчас же ситуация достигла такого накала, что эскалация конфликта угрожает не только региональной, но и глобальной стабильности.

В территориальные споры в акватории Южно-Китайского моря вовлечены сразу шесть стран – Китай, Вьетнам, Филиппины, Тайвань, Малайзия и Бруней, которые претендуют на обладание островами Спратли. Помимо этого, Китай, Тайвань и Вьетнам оспаривают между собой принадлежность второй группы островов – Парасельских.

Как с экономической, так и с политической точки зрения, самой мощной среди конфликтующих сторон является Китай, чья политика задает тон в развитии ситуации. Еще в 2009 году в письме в ООН КНР объявила около 80% всей акватории Южно-Китайского моря своей суверенной территорией. В ответ остальные заинтересованные стороны обвинили Китай в попытке экспансии, а Вьетнам и Филиппины обнаружили китайские суда в опасной близости от своего побережья. С тех пор стычки между конфликтующими странами приобрели постоянный характер. На сегодняшний день Китай не только не отказался от своего стремления контролировать 80% акватории, но начал активно и последовательно наращивать свою деятельность в спорной зоне, увеличивая здесь присутствие своих объектов. При этом для достижения фактического контроля над этой спорной территорией КНР использует комплексный подход, расширяя не только военную, но и гражданскую активность.

Уже в 2012 году регион действительно балансировал на грани войны, связанной со стремительной эскалацией конфликта между КНР и Филиппинами. Напомним, в апреле 2012 года филиппинский военный корабль обнаружил китайские рыболовецкие суда возле спорного рифа Скарборо, находящегося всего в 244 километрах от Филиппин и в 900 километрах от Китая. На помощь китайским рыбакам пришли два патрульных катера КНР, которые силой помешали филиппинцам провести задержание в своих территориальных водах за незаконную ловлю рыбы. Далее последовал дипломатический скандал, а еще большего масла в огонь добавили проведенные вскоре после этого совместные военные учения США и Филиппин в акватории спорного острова. Открытого конфликта лишь чудом удалось избежать благодаря дипломатической поддержке, в том числе и США, не заинтересованных в росте напряженности в регионе. Однако ситуация была окончательно урегулирована лишь после того, как 16 мая департамент рыболовства КНР объявил запрет на рыбную ловлю в северной части Южно-Китайского моря. Вместе с тем это, похоже, только утвердило решение КНР взять регион под свой полный контроль. Уже в июне того же года Китай построил новый город Санша в центре спорного Южно-Китайского моря на острове Юнсин. По сути, это является не чем иным, как военным плацдармом, население которого, помимо рыбаков, сплошь составляют военные и полицейские. США, Вьетнам и Филиппины хоть и посчитали этот шаг нарушением норм международного права, на конфронтацию, однако, не пошли.

Следующим шагом китайской стороны по упрочению своего влияния в спорной зоне стало решение китайского правительства с 1 января 2013 года предоставить полиции провинции Хайнань право «высаживаться, осматривать и брать под свой контроль иностранные суда, которые, по мнению китайских властей, незаконно вошли в китайские воды Южно-Китайского моря». Тем самым было создано новое поле противостояния и фактически подтверждено намерение Китая не считаться и впредь с правами своих соседей.

Не может не вызывать опасений и тот факт, что внешнеполитические заявления китайских первых лиц приобрели куда более решительный и агрессивный характер. Так, например, в своей программной речи, произнесенной на закрытии Всекитайского собрания народных представителей в марте прошлого года, на тот момент новый председатель Китайской Народной Республики Си Цзиньпин призвал повышать боеспособность вооруженных сил, чтобы «выигрывать бои». На фоне обострения территориальных споров Китая, а также наращивания военного бюджета КНР эти слова вполне законно вызывают опасения.

Начало 2014 года дало еще больше поводов говорить о возможности развязывания открытого военного конфликта. Корабли ВМФ армии Китая уже никого не удивляют своим присутствием в спорных водах, наибольшую озабоченность теперь вызывает возможность введения опознавательной зоны ПВО в Южно-Китайском море. Этот шаг, несомненно, будет рассматриваться соседями Китая и США как провокационное и одностороннее действие, требующее незамедлительной реакции. Возможно, именно готовясь дать Китаю подобный «ответ», правительства Малайзии и Филиппин приняли решение об увеличении военных контингентов для защиты своих интересов в Южно-Китайском море.

О том, как может развиваться этот конфликт в дальнейшем, в интервью WEJ рассказал Карл Бэйкер, директор программ изучения деятельности АТЭС Центра стратегических и международных исследований:

Возможность дальнейшего упрочения позиций Китая над спорными территориями путем в том числе и не военных действий, подтвердил Зак Купер, эксперт Центра стратегических и международных исследований, заявив, что «Самая большая проблема, стоящая перед Вьетнамом, Филиппинами и другими странами, имеющими территориальные споры с Китаем, это опасность ползучей китайской агрессии. Лидеры НОАК (Национально-освободительной армии Китая) показали свою способность использовать моменты слабости противников в своих интересах путем постепенного изменения статус-кво. Поэтому, хотя я бы и не стал исключать возможность применения силы со стороны КНР, но основное внимание китайских соседей, скорее всего, будет сосредоточено на сдерживании ползучей агрессии».

Стратегическая важность Южно-Китайского моря

Возникает вполне логичный вопрос, в чем именно состоит главная важность спорных территорий в Китайском море, за обладание которыми стороны, кажется, вполне готовы вступить в военное противостояние.

В первую очередь стратегическую важность Южно-Китайского моря определяет наличие ресурсов, варьирующихся от морепродуктов, составляющих основную часть дневного рациона жителей региона, до углеводородов и других полезных ископаемых морского дна, точный объем которых, однако, до сих пор не известен. По оценкам Энергетического агентства США (EIA), в Южно-Китайском море находятся запасы примерно 11 млрд баррелей нефти и 190 триллионов кубических футов природного газа. Эти цифры учитывают как доказанные, так и вероятные запасы, поэтому могут оказаться несколько завышенными. По оценке консалтинговой компании Wood Mackenzie, доказанные запасы нефти в акватории куда меньше – 2,5 млрд баррелей.

Помимо доказанных и вероятных запасов, в малоизученных областях моря могут быть найдены и дополнительные углеводородные месторождения, о которых пока можно только догадываться. Основанием для подобных предположений могут послужить исследования, проведенные в 2010 году Геологической службой США (USGS), в рамках которых были проанализированы потенциальные нефтяные и газовые месторождения в пределах нескольких геологических районов Юго-Восточной Азии. Что касается ранее неисследованных уголков акватории Южно-Китайского моря, то, по оценкам USGS, здесь могут впоследствии быть обнаружены от 5 до 22 млрд баррелей нефти и от 70 до 290 трлн кубических футов газа. И это при том что исследования USGS были проведены не по всей площади акватории! Поэтому неразведанные пока запасы углеводородов могут оказаться даже больше. Максимальную оценку возможных объемов ресурсов приводит Китайская национальная оффшорная нефтяная компания (CNOOC), заявляющая о наличии в море неизведанных месторождений объемом в 125 млрд баррелей нефти и 500 триллионов кубических футов природного газа.

В то время как национальные нефтяные компании успешно добывают углеводороды вблизи своей береговой линии Южно-Китайского моря, большая часть территории остается вне поля их деятельности в виду сохраняющейся геополитической неопределенности. Очевидно, если одна из сторон сможет удовлетворить свои территориальные притязания, перед ней откроются огромные возможности по разработке месторождений. Учитывая, что Китай на сегодняшний день делает акцент на добыче нефти и газа в максимально приближенных к себе районах (с целью минимизации транспортных расходов и обеспечения поставок энергоносителей в контексте нестабильности на Ближнем Востоке), не удивительно, что Южно-Китайское море становится центральным элементом в его стратегии энергетической безопасности.

Еще летом 2007 года Китай пригрозил ряду иностранных нефтяных и газовых компаний, что в случае, если те не остановят совместные с Вьетнамом морские операции по разведке энергоресурсов в акватории, то у них могут возникнуть проблемы с ведением бизнеса с КНР. Подобное давление Китая на международные нефтяные и газовые компании не увенчалось успехом, но послужило прекрасным поводом для США заявить о праве «беспрепятственной коммерции» и решительнее защищать интересы американских энергетических корпораций. Другим неприятным для Китая последствием стало стремление малых стран ЮВ Азии наладить сотрудничество с международными нефтяными и газовыми компаниями крупных держав, в том числе США, России, Японии и Индии. Эти корпорации по определению не могут попасть под влияние угроз Китая. Таким образом, вопреки ожиданиям КНР Южно-Китайское море стало областью переплетения экономических интересов крупных держав.

Помимо энергетической составляющей, в этом территориальном споре есть и другая экономическая подоплека. Через транспортные артерии Южно-Китайского моря проходит в общей сложности около половины всех мировых товаропотоков. Более половины китайских морских путей (21 из 39), обеспечивающих около 60% от всего торгового оборота страны, также проходят именно по этой территории. В этом отношении стабильность региона имеет ключевое глобальное значение. В случае военного решения споров пострадают не только экономики вовлеченных стран, но и вся мировая экономика в целом. Именно поэтому дальнейшая эскалация противостояния привлекает повышенное внимание внешних сил. И в случае, если контроль над этими торговыми путями окажется у одного государства, то оно получит «карт бланш» влияния на глобальные экономические процессы, чего международное сообщество ни в коем случае не может допустить.

Попытки разрешить противоречия

На данный момент для регулирования политики стран, претендующих на спорные территории, существует особая Декларация поведения сторон в Южно-Китайском море, принятая еще в 2002 году Китаем и странами АСЕАН. В рамках реализации одного из положений Декларации стороны взяли на себя обязательство разработать и принять единый Кодекс поведения сторон в Южно-Китайском море. Однако за прошедшие с момента подписания Декларации 12 лет ощутимого прогресса в деле выработки единого Кодекса достичь не удалось. О том, что послужило причиной подобному торможению переговорного процесса и какие существуют альтернативные варианты урегулирования споров в регионе, WEJ рассказали эксперты вашингтонского Центра стратегических и международных исследований.

— отметил в интервью WEJ Грэгори Полинг, эксперт Центра стратегических и международных исследований.

В возможность согласования новых положений Кодекса в ближайшем будущем не верит и Карл Бэйкер.

Причина того, что Кодекс до сих пор не был согласован, кроется в первую очередь в нежелании Китая связывать себя юридическими рамками и тем самым лишать себя возможности развивать ситуацию на спорной территории по своему усмотрению. Вместе с тем малые страны АСЕАН, напрямую не участвующие в споре, также не активизируют переговорный процесс, опасаясь потери расположения к ним Китая и экономических выгод от сотрудничества с ним. Наиболее активными приверженцами консолидации политики АСЕАН в отношении Южно-Китайского моря являются Филиппины и Вьетнам, чьи зоны интересов чаще всего затрагивает деятельность Китая. Такая общность интересов двух стран, возникшая на фоне китайского давления, в итоге привела к тому, что Вьетнам и Филиппины выступили с совместной инициативой по созыву международной конференции по Южно-Китайскому морю. Однако КНР эту идею не поддержала, предложив взамен провести серию отдельных двусторонних консультаций.

– считает Зак Купер.

Помимо двусторонних консультаций и попыток выработать единый Кодекс поведения, существуют и другие способы контроля за ситуацией, о которых рассказала Бонни Гласер, старший советник по вопросам Азии CSIS:

Среди возможных сценариев Грэгори Полинг выделил, что «Стороны будут искать законные пути для ограничения споров и предпринимать попытки убедить Пекин в том, что он в большей степени рискует, чем может получить от того, что будет настаивать на своих требованиях, которые нарушают Конвенцию ООН по морскому праву, а также обычное международное право. Дело Манилы против Пекина в арбитражном суде ООН является первым важным шагом в этой работе. Если для Филиппин разбирательство закончится успешно, то и другие участники споров начнут присматриваться к правовым вариантам их урегулирования».

Ставя точку в дискуссии, г-н Полинг отметил, что

Текст: Ольга Ирисова