Теория малых дел

Теория малых дел

Опубликовано: Октябрь 2012 г.

Сектор микрокредитования, еще недавно называвшийся не иначе как спасением для небогатых семей и малого бизнеса в развивающихся странах, нынче переживает непростые времена. Участники рынка ищут оптимальный баланс между верностью социальной миссии и необходимостью выживать в условиях нарастающего кризиса неплатежей.

У приверженцев концепции микрофинансирования немало доказательств ее успешности. Очевидно, что за три десятилетия, миновавшие со времен первых экспериментов в Бангладеш, практика микрокредитования распространилась в десятках стран и переросла в масштабное движение. Его участниками стали сотни институтов и сотни миллионов людей. Кроме того, схожие принципы получили применение и в других финансовых отраслях, например, в страховании. По данным нью-йоркского Центра изучения финансовых инноваций, объем задолженности по микрокредитам в мире достигает $73 млрд. Согласно другому исследованию, проведенному в рамках Microcredit Summit Campaign, в период с 1997 по 2010 год более 3,6 тыс. микрофинансовых институтов (МФИ) предоставили услуги 205,3 млн клиентов, из которых более половины относились к наименее обеспеченным слоям населения. Социальную значимость этих цифр усиливает тот факт, что львиная доля беднейших заемщиков – женщины, чье материальное положение в развивающихся странах более уязвимо.

В некоторых странах микрокредитование стало играть важную роль в общественной жизни. Так, в Бангладеш за 1990 – 2008 годы почти 2 млн беднейших семей, получивших микрокредиты, смогли преодолеть порог доходов $1,25 на человека в день. В Индии за 1990 – 2010 годы того же результата добились 9 млн домохозяйств. Казалось, что мир наконец-то нашел если не панацею от бедности, то, по крайней мере, мощнейшее оружие для борьбы с нею. Кульминацией общественного признания стало вручение в 2006 году Нобелевской премии мира экономисту Мухаммаду Юнусу, автору концепции и основателю первого финансового института для ее воплощения – Grameen Bank.

Однако вскоре всеобщее восхищение сменилось нарастающей волной критики как в академической среде, так и среди практиков. В 2009 году появились первые серьезные публикации, в которых исследователи попытались выяснить, действительно ли микрокредиты способствуют улучшению индикаторов благосостояния. Их изыскания дали отрицательный ответ на этот вопрос. Другие ученые начали ставить под сомнение убедительность выводов своих коллег, доказывавших причинно-следственную связь между развитием микрофинансирования и снижением бедности.

Одновременно дали о себе знать глобальный финансовый кризис и наступившая вслед за ним рецессия. МФИ начали сталкиваться с массовыми неплатежами по долгам. Наиболее серьезные проблемы возникли именно в тех странах, где микрокредитование в докризисные годы процветало. И это вполне закономерно: число институтов все множилось, а риск-менеджмент оставался слабым. В типичной ситуации заемщик, не способный обслуживать взятый кредит, обращался в другую организацию, чтобы временно решить свои проблемы, затем в третью, и т. д., постепенно накапливая огромные долги. Но ситуация в разных странах имела неодинаковые последствия. В Никарагуа, например, возникло целое движение неплательщиков «No Pago», которое набрало существенный политический вес и получило поддержку президента Даниэля Ортеги. Конфликт стал одной из причин ликвидации Banco del Exito – одного из крупнейших МФИ в стране.

Особый резонанс получили события, произошедшие в 2010 году в Андра Прадеш. Этот индийский штат превратился в настоящий оазис микрофинансирования, где базируются четыре крупнейших профильных организации страны (в конце 2010 года число их клиентов достигло 6 млн), а также действует государственная программа поддержки «групп взаимопомощи», насчитывающих около 17 млн участников. Уровень задолженности населения превысил $1,7 тыс. в среднем на одну семью против $150 в других штатах Индии. Но кредитный бум обернулся трагедией. Два года назад по Андра Прадеш прокатилась эпидемия самоубийств, которые предположительно совершили доведенные до отчаяния клиенты МФИ. В адрес финансистов посыпались обвинения в бесконтрольной раздаче кредитов и использовании недопустимо жестких методов работы с должниками. Власти штата попытались навести порядок на рынке. Был принят закон, который ограничивал размер финансирования, предоставляемого микрокредиторами клиентам, запрещал еженедельное взимание платежей в погашение долга и ввел другие ограничения. Результатом стала практически полная остановка работа МФИ в регионе.

Словно этого было мало – проблемы начались и у самого Мухаммада Юнуса. Уже полтора года длится конфликт между ним и правительством Бангладеш во главе с премьер-министром Шейх Хасина. В прошлом году власти вынудили Юнуса оставить пост главы Grameen Bank и заклеймили представителей микрофинансовой отрасли как кровопийц, наживающихся за счет бедных. Сторонники нобелевского лауреата считают все эти претензии политически мотивированными.

Как бы ни сложилась дальнейшая судьба Мухаммада Юнуса, рынок, у истоков которого он стоял, ждут перемены. Это хорошо осознают и сами его участники. Последний обзор рисков, подготовленный Центром изучения финансовых инноваций, показал: больше всего респонденты (а среди них были как представители отрасли, так и независимые наблюдатели, инвесторы и регуляторы) опасаются перегруженности клиентов МФИ долгами. Это означает, что при неблагоприятном стечении обстоятельств Андра Прадеш может оказаться не последним проблемным звеном в цепи. «Существует риск, связанный с тем, что все мы пытаемся оказать услуги одному и тому же клиенту, в результате чего предложение финансовых услуг значительно возрастает, – поделился с исследователями своими опасениями президент мексиканского Compratamos Banco Карлос Лабарте. – Это очень хорошо для клиента и для страны. Риск, который я здесь вижу, заключается в том, что у многих клиентов не хватает финансовой грамотности, чтобы разобраться в этом предложении, а информации в бюро кредитных историй не так много. Поэтому некоторые из таких заемщиков могут взять на себя слишком много долгов».

С другой стороны, в обществе укореняется ощущение, что финансисты забыли о главной – социальной – миссии микрокредитования, первоначальные идеалы уступили место коммерческому расчету в погоне за масштабами бизнеса. Управляющий директор Глобальных фондов социальных инвестиций Deutsche Bank Асад Махмуд так прокомментировал события в Андра Прадеш: «Если мы как отрасль хотим извлечь уроки из этого кризиса и в результате сделать микрофинансирование лучше, то мы должны знать правду о себе. А правда заключается в том, что слишком многие МФИ не имели связи со своими клиентами. Многие фокусировались на росте и ради его ускорения применяли шаблонный подход. В погоне за коммерциализацией они пренебрегли социальной стороной своего бизнеса».

Текст: Анна Ким