Женское дело

Не так давно мир простился с великим колумбийским писателем, лауреатом Нобелевской премии по литературе Габриэлем Гарсиа Маркесом. Всемирно известный представитель «магического реализма» однажды сказал: «Если во что-то вовлечена женщина, я знаю, что все будет хорошо. Мне совершенно ясно, что женщины правят миром». К сожалению, слова писателя актуальны не для всех сфер жизни общества, и когда дело доходит до политики, многие до сих пор считают, что женщине в ней не место. Однако, как и любой стереотип, время подвергает его серьезным испытаниям.

Об экономически неравноправном положении женщин и разнице в оплате труда по гендерному принципу мы уже писали в февральском номере, выяснив, что эта проблема актуальна для всех развитых и развивающихся стран мира. Еще более остро стоит вопрос равного гендерного распределения при принятии политических решений. Исторически сложилось так, что женщины всегда были аутсайдерами на политической арене и вплоть до 20-го века не имели юридического права голосовать на выборах. Вместе с получением избирательных прав и началось постепенное продвижение женщин в большую политику. Во всех рейтингах выдающихся политических лидеров 20-го века встречаются как минимум три женских имени: Индира Ганди, Маргарет Тэтчер и Беназир Бхутто. Но женщина-глава государства в восприятии большинства до сих пор является в большей степени исключением, чем правилом.

При этом укоренилось мнение, что увеличение доли женщин в политике в перспективе приведет к снижению количества конфликтов между государствами т. к. женщины более склонны искать компромиссные решения и идти на взаимные уступки. В этой связи интересны результаты опроса о влиянии женщин на политические процессы, проведенного в 65 странах исследовательским центром Gallup International. Согласно полученным данным, 34% респондентов считают, что мир станет лучше, если увеличится число женщин в политике. При этом противоположное мнение выразили вдвое меньше участников опроса – 17%. Что касается региональных различий, то на улучшение ситуации в мире с приходом в политику большего числа женщин чаще надеются жители Северной и Южной Америк и Африки — 41%. А абсолютное лидерство в оценке положительного влияния женщин на политические процессы принадлежит Колумбии, где 62% опрошенных выразили уверенность, что гендерное равенство в распределении политических постов приведет к позитивным результатам. Что касается России, то, согласно опросу ФОМ, 60% россиян считают, что женщины должны активнее участвовать в политике, а 44% даже допускают возможность того, что в ближайшие 10–20 лет президентом России станет женщина, однако еще три года назад этот показатель был на отметке в 57%.

Увеличение участия женщин в политике сегодня становится частью политических стратегий некоторых прогрессивных лидеров, в том числе и азиатских государств. Так, например, премьер-министр Японии Синдзо Абэ одним из ключевых направлений своей стратегии роста, именуемой «абэномикой», объявил задачу увеличения числа женщин на ключевых руководящих должностях до 30% к 2020 году. Для страны восходящего солнца это весьма амбициозная задача, учитывая, что по опросам общественного мнения 2012 года только 28,5% японцев отметили, что женщины и мужчины имеют равные права на рабочем месте. Что касается равной возможности строить политическую карьеру, то лишь 18,6% жителей Японии в 2012 году посчитали, что женщины на этом поприще не испытывают дискриминации.

В глобальном масштабе политическая активность женщин в последние годы несомненно возрастает. Согласно докладу, опубликованному в марте 2014 года, Межпарламентским союзом (IPU), доля женщин в национальных парламентах по всему миру увеличилась с 19,5% до 21,8%, впервые в истории превысив показатель в 20%. В отношении Японии цифры оказываются куда нижу среднемирового показателя. С 8,1%-ной долей женщин в нижней палате парламента и 16,1% в верхней палате Япония занимает только 128-е место из 189 стран, расположившись между Бенином и Конго. Такое соседство в Рейтинге IPU явно плохо сказывается на имидже экономически развитой Японии. Стоит обратить внимание, что самой прогрессивной страной с точки зрения доли женщин-политиков является Руанда, где на данный момент женщины занимают 63,8% мест нижней палаты парламента и 38,5% верхней. Скандинавские страны уже традиционно стали лидером регионального рейтинга с 42,1%-ной долей женщин в парламентах, а аутсайдером стал Тихоокеанский регион, где лишь 16,2% мест в обеих палатах парламента занимают женщины.

Увеличивается и представительство женщин в органах исполнительной власти. Так процент женщин, занимающих министерские посты во всем мире, достиг в этом году 17,2% по сравнению с 16,1% в 2008 году. А в 30 странах вообще насчитывается более 30% женщин-министров, в то время как еще в 2012 году подобных государств насчитывалось всего 26. Глобальный рейтинг участия женщин в исполнительной власти возглавляет Никарагуа с 14 женщинами-министрами, за которой следуют Швеция, Финляндия, Франция, Кабо-Верде и Норвегия. В каждом государстве Африки и Южной и Северной Америки как минимум один министерский пост занимает женщина.

Еще одним примером политической воли главы государства в деле равноправного распределения политических должностей по гендерному принципу наряду с Японией является Албания. Еще два года назад, в 2012 году, Албания занимала 84-е место в мире по числу женщин-министров, а сегодня благодаря целенаправленной политике премьер-министра Эди Рама государство поднялось на 27-ю строчку с 30%-ной долей женщин, занимающих министерские посты. Примечательно, что среди шести министерств Албании, возглавляемых женщинами, есть и весьма нетрадиционное для женщин направление – минобороны.

Албания в этом смысле оказалась не в одиночестве, и исследователи из ООНовской IPU отмечают позитивную тенденцию в том смысле, что увеличивается количество женщин, которые держат так называемые «жесткие» министерские портфели (министерство обороны, иностранных дел, окружающей среды) наряду с уже традиционными, затрагивающими вопросы социального развития, образования и здравоохранения. В глобальном масштабе число женщин, возглавляющих министерства обороны, удвоилось с 7 в 2012 году до 14 в текущем, что является самым высоким показателем за всю историю.

Таким образом, количество женщин-политиков увеличивается по всему миру, однако актуальна эта тенденция только для постов, обладающих весьма ограниченным влиянием. Что же касается наиболее властных позиций, таких как глава государства/глава правительства или спикер парламента, то они все еще считаются преимущественно мужскими. С 2012 года число женщин-глав государств или глав правительств незначительно снизилось – с 19 до 18. Северная и Южная Америка является регионом с наибольшим количеством женщин на самом высоком политическом уровне – на данный момент шесть глав государств или глав правительств региона – женщины. Единственным регионом, где женщинам не нашлось места на высших политических постах, является Тихоокеанский регион.

Медленно, но верно женщины занимают свое место под политическим солнцем. Однако о равноценном распределении политических постов по гендерному принципу говорить пока рано. Даже в США, где женщины активно борются за свои права, доля мужчин в Сенате достигает 4/5. Вполне логично возникает вопрос, если более 50 процентов населения составляют женщины, то не должен ли и состав правительства соответствовать этой пропорции?

Текст: Ольга Ирисова